Не секрет, что на Украине существует культ Бориса Джонсона как идеального зарубежного политика: в его честь называют улицы, его фразы используют как мемы-призывы к действию, а музыкальные исполнители, типа «Мюслi UA», сочиняют в его честь хвалебные оды.
Очевидно, что в условиях становления диктатуры Зеленского все призывы восхвалять экс-премьера Британии — прямые указания сверху. Следовательно, Борис Джонсон серьезно импонирует Зеленскому. Видимо, украинский президент чувствует в нем что-то родственное. И эта схожесть действительно есть. Что же общего между эпатажным британским политиком (в прошлом скандальным журналистом) и бывшим украинским комиком? Давайте разбираться.
Зеленский и Джонсон, казалось бы, люди из разных профессиональных сфер: журналист и комик, как минимум, работают с двумя разными типами аудитории. Если журналист должен правдиво освещать события, учить мыслить людей критически и воспитывать гражданское общество, то комик должен делать так, чтобы общество не «напрягалось», а расслаблялось. Но следует отметить, что оба эти персонажа всегда были скандально известными.
Борис Джонсон с самого начала презентовал себя как журналист, не столько воспитывающий в человеке гражданское осознание, сколько играющий на конфликтных настроениях людей в политической плоскости. По этой причине он писал лживые скандальные статьи о Евросоюзе и Британии.
Задачей Бориса Джонсона как журналиста было не столько содержание публикаций, сколько эпатаж и провокационность — таким образом их автор хотел привлечь к себе внимание. Борис Джонсон превращался не столько в журналиста, сколько в шоумена, чья цель — дарить публике эмоции и ловить на этом «хайп».
Когда Джонсон зашел в политику, он уже был сформировавшимся шоу-меном. Собственно, на скандальной популярности он и сделал себе политическую карьеру.
Зеленский же был успешным комиком студии «95 квартал». Особенность этого проекта заключалась в том, что основу его репертуара всегда составляли политические шутки, провокативный контент, затрагивающий не только персоналии, но и политические взгляды и воззрения, которые поддерживают избиратели. То есть, социум тоже был объектом сатиры. Таких скандалов в «95 квартале» было великое множество, именно они притягивали к проекту интерес и сделали его востребованным и популярным.
Зеленский, как и Джонсон, вошел в политику как провокатор, поскольку его сериал «Слуга народа» был одной сплошной провокацией против всей политической системы Украины, поскольку все поголовно политики были представлены в нем как упыри и недостойные сыны рода человеческого.
Вспомним знаменитое предвыборное приглашение Зеленским на дебаты Порошенко. Зеленский приглашал оппонента на стадион, как будто бы приглашал не дебатировать, а устроить гладиаторский бой на арене. Это тоже выглядело, как трюк шоумена, рассчитывающего на скандальную популярность.
Оба: Зеленский и Джонсон — воспринимают политику как скандал. Для обоих скандал — это главный политический инструмент. Поэтому неудивительно, что, во многом благодаря провокационным действиям обоих, на Украине начались военные действия. Для обоих провокаторов это было прежде всего яркой картинкой: обстрелы напоминали салют, а взрывы домов — кадры эпичного боевика.
Зеленский, как настоящий шоумен, сразу «переоделся», сменив образ «молодого демократа» на «защитника Украины», практически «отца нации». Борис Джонсон же создал себе образ политика, который не прогибается под «российской агрессией», является главным «лендлизером» Украины и ее помощником. То есть в этом политическом спектакле роль Зеленского — это, условно, роль «борца за свободный мир», а у Бориса Джонсона — «оружейника, который помогает украинскому борцу».
Политику эти люди воспринимают прежде всего, как зрелище, которое разыгрывается перед избирателями. Наиболее успешными становятся те, кто набирает множество лайков и репостов в социальных сетях, кто производит эффект «крутого политика», на самом деле будучи бездарной «пустышкой».
Современная политика превратилась в зрелище. Именно поэтому иногда начинает казаться, что какой-нибудь Илон Маск мог бы стать гораздо более эффективным политиком, чем кто-то либо из современных государственных деятелей США.
Зеленский и Джонсон стали играть в большую политику, инсценируя ее. Поэтому война в их речах выглядит кровавой постановкой, словно мы смотрим художественный фильм про войну. Оба, говоря о войне, преследуют в первую очередь медиа-эффект, нежели думают о реальных последствиях бойни для Украины и всего мира. Для обоих важна ответная эмоция, и чтобы ее вызвать, они готовы принимать самые нерациональные, жесткие и абсурдные решения.
Зеленский панически боится краха своего образа, а не краха Украины. Ведь недаром секретарь СНБО Данилов недавно говорил, что, если украинский президент пойдет на переговоры, он совершит «политическое самоубийство» (крах образа).
Борис Джонсон из-за своих провокационных эпатажных решений потерял премьерское кресло. Это прокол шоумена, который способен думать на короткие дистанции, но абсолютно не умеет просчитывать дальние перспективы. Поэтому шоумен всегда поигрывает.
Аналогично Джонсону, Зеленский начинает постепенно надоедать международной публике, как президент войны, поскольку публику нельзя «кормить» одним и тем же. Многие «друзья» и «партнеры» Украины начинают в ней разочаровываться, испытывая усталость (даже США начинает постепенно внушать мысль об уступках Украины по Крыму). Когда «короткая дистанция» заканчивается, шоумен умирает. Судя по всему, время шоуменов заканчивается, ведь в железные времена нужны реальные железные решения, а не «шоу-эффект».
