Начиная с далёких домайданных времён кардинально изменилась ситуация с миграцией из Украины.
Примерно с 2011-12 года началось снижение украинцев, работающих за рубежом: зарплаты на стройках и сфере обслуживания в Португалии, Германии, Италии не были настолько уж выше украинских, что, с учетом расходов на пребывание в европейских странах, медобслуживание, там было выгодно оставаться. Такой социальный фактор, как расставание с семьёй, тоже оказывал значительное влияние.
И основная цель большинства украинских «заробитчан» была в том, чтобы
заработать и привезти деньги домой на строительство/покупку жилья, на обучение детей, открытие своего бизнеса.
После госпереворота 2014 года для многих причиной эмиграции стали
невыносимые гуманитарные условия существования в стране, победившей разум: новая внутренняя политика в отношении языка, культуры, истории, новая внешняя политика с ориентацией на НАТО, ЕС и «европейские ценности».
С ухудшением экономической ситуации за границу потянулись и те, кого вполне устраивали новые установки победившего майдана.
Украинцы ковали ВВП Германии и Польши, других стран Европы, перечисляли деньги родственникам, оставшимся дома, что оказывало серьезную материальную поддержку и населению, и курсу национальной валюты.
За 8 лет после майдана и до начала СВО страну покинуло примерно 10 млн человек. Уехали как в Евросоюз, так и в Россию.
У тех, кто умудрился там закрепиться, желание возвращаться становилось всё меньше. По мере освоения нового жизненного пространства стали забирать к себе семьи.
Тенденция покупать билет в одну сторону наметилась ещё до начала СВО. После её начала она резко усилилась, а поток отъезжающих стал лавинообразным. Этому способствовали серьезные программы поддержки «беженцев» из Украины во многих странах мира, не только на европейском континенте.
Покидали Украину не только жители регионов, находящихся в зоне боевых действий или приближенных к ней. Уезжали и из тыловых областей, получая вполне ощутимую материальную выгоду — пособия в Европе, деньги за сдаваемое дома жильё, находящееся в личной собственности.
Теперь, по данным различных источников, большинство украинских беженцев не планирует возвращаться домой. Однако не всё зависит от самих беженцев.
Западные страны «снимут сливки» с этого процесса, оставив себе наиболее
работоспособных, энергичных, желающих ассимилироваться.
Некоторые эксперты, например, из EasyBusines и Центра экономического
восстановления отмечают, что невозвращение вынужденных мигрантов в Украину будет стоить стране $113 млрд недополученного ВВП за 10 лет.
Во-первых, это проявление большого оптимизма — рассуждать о будущем Украины в десятилетней перспективе. Во-вторых, не все мигранты одинаково полезны, а возвращение бесполезных для Европы мигрантов домой ляжет дополнительной нагрузкой на государство.
Процесс деиндустриализации Украины никто не отменял. Вечно на внешнем финансировании держать даже остатки Украины, с +/- 20 млн населения — задача непростая. Социальное напряжение будет нарастать. Даже если оно будет гаситься репрессиями и отправкой на фронт всех, кого только можно.
Указанные экспертные организации заявляют о численности вынужденных
мигрантов, находящихся за рубежом – от 3,8 до 4,7 млн (из них трудоспособного возраста — примерно 1,4 млн). И о том, что возвращаться на Украину планирует лишь около 30% беженцев.
По их мнению, без эффективной государственной политики в сфере возвращения мигрантов Украина может потерять до $113 млрд ВВП за 10 лет (в ценах 2021 года), что также может означать недополучение около $45 млрд налоговых поступлений.
Однако это значительно заниженные цифры. По данным ООН, на начало мая 2023 года общее число беженцев с Украины в европейских странах составляет 8.240.289 человек.
При этом больше всего украинцев переехало в Российскую Федерацию —
2.852.395, Польшу – 1.602.062, Германию — 1.061.623, и Чехию – 519.964. Европа заинтересована не только в рабочей силе, которой можно быстро найти применение, но и в подрастающем поколении с ориентиром на будущее.
Подростки школьного возраста, студенты из Украины —привлекательная часть сообщества мигрантов, так как в большинстве европейских стран демографическая обстановка сложная, и одними мигрантами из Африки и стран Ближнего Востока её не решить.
К тому же их приток порождает другие процессы — социальное напряжение, конфликты на национальной, конфессиональной почве.
А украинские семьи, в которых есть мальчишки 15-17 лет стараются заранее их вывезти из страны, чтобы в обозримом будущем они не попали под мобилизацию, возрастные границы которой могут быть снижены.
У 17-летних уже часто возникают проблемы на границе при выезде — их попросту не выпускают.
Украинские пограничники иногда не выпускают 17-летних парней за границу, если они не стоят на военном учете, сообщает адвокат Кристина Очкур.
Она отмечает, что по закону 17-летние парни имеют полное право покидать Украину во время военного положения.
«Но когда уменьшили обязательный возраст для постановки на военный учет, то теперь парень должен стоять на военном учете, начиная с 16 лет. То есть в тот год, когда ему исполняется 17. Соответственно не только встать на учет, но и получить приписное. Пограничники пользуясь этой нормой законодательства могут не выпустить 17-летнего парня, который не стоит на учете», — говорит адвокат.
Все эти тенденции говорят о том, что Украина при нынешнем курсе, при таком руководстве уже потеряла будущее.
Она может и не исчезнуть с политической карты мира, но в случае сохранения нынешнего режима, или такого как нынешний, деградация территорий может идти долгое время: с уменьшением численности населения, дальнейшей потерей целых отраслей экономики. В конечном итоге и окончательная потеря государственности неизбежна.
