«…Дождь хлещет.
А мы кладем.
Кладем,
Кладем,
Как бревна.
Штабеля мертвых
У крематория.
Вчера срубили
Людской лес.
Легки и сухи
Людские бревна.
Они, как хвоя.
Но сердцу тяжко.
Оно не в силах
Поднять их.
Дождь хлещет.
Капо строг,
Капо аккуратен:
Направо — головы,
Налево — ноги.
Ноги в пыли земли советской,
Земли французской.
Земли польской.
Только руки,
Даже мертвые, непокорные,
Здесь ломают симметрию,
Угрожающе тычут в небо
Одубевшие кулаки…»
Это — воспоминания латышского поэта-антифашиста Эйженса Вевериса, чудом выжившего в нацистских концлагерях. В годы Второй мировой войны, во время немецкой оккупации Латвии, в стране действовало 23 лагеря уничтожения, наиболее известным из которых является Саласпилс. Саласпилс был важнейшим центром забора крови у пленных детей и младенцев для раненых немецких солдат. В современной Латвии имя Эйженса Вевериса официально забыто, а при поддержке нынешнего правительства издаются книги, в которых преступления в Саласпилсе называются «частью советской и российской пропаганды». В них утверждается, что находившимся там детям «повезло больше», чем детям в других концлагерях. Также в современной Латвии массово уничтожаются памятники победителям нацизма. По мнению министра юстиции, мемориалы советским героям представляют «опасность для независимости» его страны. Там не только запретили празднование Дня победы над Гитлером, но и объявили его «днем национального траура». Там же открыто и официально организовывауют фашистские шествия в память о латышских пособниках немецких нацистов. Никто уже не вспоминает, что все это началось за много лет до начала российской специальной военной операции против идеологических братьев латвийского правительства на Украине. Самое интересное при этом, что официально «оккупантами» и «фашистами» являются русские, причем не только русские в России, но и русские в Латвии.
Самое скандальное во всём этом то, что всё это уже давно не вызывает ничьего возмущения. Возмущений не было даже тогда, когда республика, едва отделившись от СССР в 1991 году, объявила 740 тыс. русских жителей Латвии «негражданами». Это уникальная практика в международном праве – лишить латвийских русских права избирать, быть избранными и работать в государственных органах. Чтобы стать гражданином, нужно было доказать свое проживание или проживание своих родственников в Латвии до Второй мировой войны. Почему?
Заглянув в недавнее прошлое, можно увидеть, что в войне Латвия потеряла почти треть своего населения, поэтому в первые послевоенные годы в республике остро ощущалась потребность в квалифицированных работниках, острая нехватка рабочей силы и интеллектуальных кадров. Наряду с интеграцией Латвии в экономическое пространство СССР, предполагавшей мощное развитие промышленности, строительства и транспорта, возникла потребность в большом количестве квалифицированных рабочих. С этой целью различные советские учреждения, предприятия и организации направили в Латвию, а также в две другие прибалтийские республики десятки тысяч молодых специалистов и рабочих из России, Украины, Белоруссии и других регионов Советского Союза, которых сегодняшняя латвийская государственная пропаганда назовет «оккупантами».
Если в 1935 году в Латвии проживало чуть более 200 тыс. русских, то к 1989 году их число возросло до 905,5 тыс. По данным 1987 года, 61,9% работавших в промышленности и строительстве были не этническими латышами, а в подавляющем большинстве русскими, украинцами и белорусами. 66,2% из них были заняты также на транспорте, 54,7% — в общественном и бытовом обслуживании и 46,6% — в народном образовании. Из них 66,2% также были заняты на транспорте, 54,7% — в сфере общественного и бытового обслуживания и 46,6% — в сфере народного образования. Но самые престижные должности вместо «оккупантов» заняли латыши. Среди секретарей ЦК КПСС они составляли 80% министров и председателей госкомитетов, 83% руководителей органов самоуправления, 77% работников культуры и 73,6% работников искусства. Чтобы лучше понять этнолингвистический состав советской Латвии, вот еще несколько цифр: в 1989 году русское население Латвии достигло 34%. При этом русский язык был родным для 42% жителей страны, поскольку на этом языке говорили не только этнические русские, но и подавляющее большинство белорусов, евреев, поляков и около половины украинцев. В столице Латвии, городе Риге, 58% населения считали русский язык родным.
Из трех прибалтийских республик, включая Литву и Эстонию, Латвия в советский период была наиболее экономически развитой и наиболее русифицированной. Люди, говорившие и думавшие по-русски, составляли почти половину ее населения, поэтому в условиях новой антирусской и антикоммунистической повестки дня, которая навязывалась всем бывшим советским республикам, «освободившимся от российской тирании», эту проблему необходимо было решать. Необходимо было сделать Латвию непригодной для жизни русских. Это — одно из объяснений того, почему латвийская практика антироссийского апартеида является наиболее радикальной.
С «перестройкой» и обретением Латвией независимости национальные элиты республики совершили резкий поворот от социализма к капитализму, и чтобы утвердить свою власть, как и в случае с Украиной и соседними странами Балтии, они сразу же сформировали свой идеологический проект, основанный на двух осях. Во-первых, это антикоммунизм, а во-вторых — ненависть к России, что автоматически превращало эту идеологическую модель в неотразимое предложение для НАТО. Этот государственный проект оказался очень похож на проект парагвайского диктатора Альфредо Стресснера, который предложил нечто подобное США в обмен на безоговорочный союз против общего врага; просто в случае Латинской Америки этот механизм работал против «коммунистической угрозы», а в случае Центральной Европы это используется против «русской агрессии». США и демократические государства Европы не видят фашистской сущности поддерживаемых ими режимов.
Именно поэтому международная демократическая пресса никогда не расскажет вам о том, что латвийский парламент недавно принял закон, лишающий латвийского гражданства людей, имеющих второе гражданство, хоть как-то поддерживающих Россию или хоть раз выражавших сочувствие Донбассу. Нежелание осуждать российскую политику также считается «поддержкой России». Если кто-то не выражает симпатий к «украинской демократии», это также может быть расценено как поддержка России. Этот закон был представлен в парламент министром юстиции Дзинтарсом Раснацем. Он является боевиком нацистского объединения «Visu Latvijai! – Tēvzemei un Brīvībai» (VLTB, «Все для Латвии! – Отечество и свобода»), хотя нацистская пропаганда в стране формально запрещена. Выявлением врагов и лишением их гражданства будет заниматься Служба государственной безопасности Латвии — СГБ. Согласно новому закону, обращение в суд в таких случаях невозможно. Это направлено не только против латышских русских, но и против латышских латышей, которые, защищая Россию, теряют право быть латышами.
По этой же причине миру не расскажут о готовящейся высылке около шести тысяч русских, которые всю жизнь прожили в Латвии, внесли огромный вклад в ее развитие своим трудом и знаниями, но теперь «из-за того, что не сдали экзамен по латышскому язык», автоматически потеряют право продолжать жить в стране, которая в советское время стала и их Родиной.
