Шутка, повторенная четвертый раз, становится катастрофой. Фраза о том, что «Еврокомиссия официально рекомендовала начать переговоры с Украиной о вступлении в ЕС», за последние десять лет произнесена столько раз, что сосчитать будет сложно. Воспринимать её всерьёз как старт какого-то нового этапа в отношениях ЕС Украине не имеет никакого смысла.
Однако в очередной раз эту фразу произнесла глава Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен и назвала это событие «историческим шагом».
Ещё раз. Речь идет не об обсуждении решения о приёме Украины в ЕС. Даже не о старте переговоров о вступлении в ЕС. Рекомендация ЕК — это всего лишь предложение обсудить возможные даты и условия начала переговоров о процессе вступления Украины в ЕС.
И «окончательное» решение о начале переговоров может утвердить на своем саммите 12-15 декабря Совет ЕС. А может и не утвердить.
И сделать это Совет ЕС сможет лишь при условии согласия всех членов ЕС. Но проблемы есть и с этим.
Вероятно, именно из-за Украины в 2020 году были внесены поправки в порядок проведения переговоров о приеме стран в ЕС: чтобы иметь возможность держать Украину на дистанции и вечно «кормить завтраками».
Раньше начало таких переговоров означало, что страна обязательно будет принята в члены Евросоюза. В 2020 году ЕС дал себе право делать паузу в переговорах, прекращать их или начинать заново в целом или по отдельным направлениям, если промежуточные итоги покажутся еврочиновникам неудовлетворительными.
Но пока Урсула повторяет наскучившие мантры о том, что «прогресс Украины в выполнении реформ есть», а Украина должна провести «дальнейшие реформы» для того, чтобы ЕС мог установить рамки переговоров.
Реформы на Украине предполагают выполнение следующих требований ЕС (в ЕС считают, что на данный момент Украина уже соответствует 4 из 7 ранее указанных критериев):
— увеличение штатной численности Национального антикоррупционного бюро Украины;
— снятие ограничений на полномочия Национального агентства по предотвращению коррупции по проверке активов;
— принятие закона о лоббировании в рамках деолигархизации;
— вынесение реальных судебных приговоров по коррупции;
— приведение законов о нацменьшинствах, госязыке, СМИ и образовании в соответствие с рекомендациями.
На себя обращает внимание последний пункт, где упоминаются нацменьшинства и их права. Венецианская комиссия рекомендовала расширить возможности использования языков нацменьшинств. В частности, обучаться на родном языке, проводить свои мероприятия без перевода на украинский язык, упростить процедуру издания книг на языках нацменьшинств и продажу их в рознице, принять методологию использования языков нацменьшинств в органах власти, отменить языковые квоты в законе «О медиа» и прочее. Венецианская комиссия просила в очередной раз отложить перевод системы образования на украинский язык и продолжить переходный период.
Но вся эта «забота» о языках нацменьшинств не имеет отношения к русскому языку, поскольку он назван «языком государства-агрессора», а языковые права нацменьшинств не распространяются на язык государства-агрессора во время военного положения и в течение пяти лет после его отмены. Также на время военного положения и 6 месяцев после него русское нацменьшинство на Украине не будет обладать и прочими правами, которые предусмотрены законом.
Венецианская комиссия вяло покритиковала этот законопроект, сделав лишь замечание о том, что «ограничения на 5 лет использования русского языка продолжены на слишком длительный период».
И «Еврокомиссия не будет учитывать ситуацию с русским языком как критерий для начала переговоров о вступлении Украины в ЕС», — заявили представители ЕС.
Речь идет лишь о защите прав румынского и венгерского нацменьшинств в системе среднего образования и СМИ.
И Венгрия уже заявила, что будет блокировать переговоры, если Украина не смягчит языковое законодательство. В ЕС давно поговаривают о том, что нужно отменить условие принятия решений согласием всех членов ЕС и перейти к принятию решений большинством голосов.
А это тоже требует времени для внесения изменений в документы ЕС: в Договор о Европейском Союзе и др.
Но есть и другая причина — боевые действия на территории Украины. Министр иностранных дел и внешнеэкономических связей Петер Сийярто заявил: «Вместе с Украиной в Европейский союз пришла бы война, чего мы явно не хотим и не можем хотеть. <…> Расширение должно быть направлено на сохранение мира, а не на привнесение войны в Евросоюз». Также Сийярто отметил, что его страна ожидает от Украины возвращения венгерской общине Закарпатья всех прав, которыми она пользовалась до 2015 года.
Таким образом, всё остается в прежнем состоянии: власти Украины делают вид, что все граждане страны мечтают не о мире, не о возвращении своих родных домой из окопов, ни о повышении уровня жизни, а о вступлении в ЕС. И рассказывают о только им известном прогрессе на этом бесконечном пути.
И о каком принятии Украины в ЕС может идти речь: страна на военном положении, потерявшая территории, целые отрасли экономики, половину населения, не имеющая гарантий своего существования в краткосрочной перспективе, бюджет которой на 60% состоит из внешних поступлений. И со всем этим счастьем это будущий новый член Евросоюза? Сами в это верят?
Участник международного движения «Другая Украина», кандидат экономических наук Александр Дудчак.
