Говоря о нынешней эквадорской драме, прежде всего хочу сказать о стыде, который я каждый раз чувствую, когда читаю или слышу «авторитетные мнения» о «коррумпированном правительстве Корреа». Я знал Эквадор и до Рафаэля Корреа. В годы его правительства я несколько раз проезжал всю прекрасную страну: от тихоокеанского побережья до джунглей Амазонки. Общался с индейцами, крестьянами и учителями: моими дорогими и близкими друзьями, которые остаются свидетелями и действующими лицами ее истории. Можно и, безусловно, нужно критиковать разные негативные аспекты правительства Корреа, которое в итоге оставило власть в руках предателя Ленина Морено, развернувшего политический руль в сторону северной империи. Отрицать огромные результаты, достигнутые Эквадором в период президентства Рафаэля Корреа, и прежде всего огромный социальный прорыв в интересах большинства населения, ставший возможным в те времена благодаря эквадорскому государству, — полная дикость или абсолютное беспамятство. Иными словами, любая критика Корреа допустима, но только в случае признания того, что его правительство было лучшим в современной истории Эквадора. Вспоминается также и лозунг эквадорского правительства того времени: «Эквадор любит жизнь».
Как изменились времена! Глядя на драматические кадры, приходящие из Эквадора в последние дни, и, во-первых, на реакцию многих эквадорцев, в которой смесь недоумения, ужаса и отчаяния, я вспомнил, как реагировало израильское общество на атаку ХАМАС 7 октября. Дикий беспощадный враг внезапно возникает из ниоткуда, и единственная естественная и эмоциональная реакция, которую это может вызвать, — немедленно обратиться за защитой к государству, выражая полную поддержку и доверие любым его силовым структурам. К сожалению, нам слишком хорошо известны возможные последствия наших наивных эмоций, которые контролируются средствами массовой информации власти. Мы не будем говорить сейчас ни о почти 25 000 палестинцах, погибших под обломками сектора Газа, ни о сотнях тысяч жертв «войны с наркотиками» в Латинской Америке, которую объявили назвавшие её «необходимой» и «окончательной» США и которой так аплодировали в то время миллионы телезрителей, желавших покончить с организованной преступностью, очевидно, не являющейся изобретением СМИ, но единственные нынешние достижения этой войны — резкое повышение рентабельности наркотрафика и одновременно с этим уничтожение социальных движений, не подчинявшихся логике власти.
Нынешнее правительство Даниэля Нобоа, «неопытного» президента, как говорят многие, часто использует термин «террористы», а также утверждает, что «защищает» государство от преступности, которое, согласно этому же дискурсу, «атакуют наркокартели». Здесь нам понадобится краткий исторический обзор всего лишь нескольких последних лет. Он поможет понять стремительную инволюцию эквадорского государства и логику его отношений с наркокартелями. Что всё-таки случилось с Эквадором, который в 2016 году еще считался второй по безопасности страной в Латинской Америке? Почему некогда благополучное государство сегодня самое опасное на континенте и занимает пятое место по рейтингу уличных убийств в мире?
Стремительный демонтаж эквадорского государства начался 7 лет назад, в 2018 году, со смены экономической модели, осуществлявшейся правительством Рафаэля Корреа в интересах большинства населения, на реставрацию неолиберализма, проведенную президентом Ленином Морено, что повлекло за собой резкое сокращение социальных расходов, жесткую экономию государственных средств, огромный откат в образовательной и культурной сферах.
Невозможно было не предположить, что это приведет к росту бедности и преступности. А поскольку неолиберализм также требует и максимальной финансовой свободы для своего самого ценного сокровища — капитала, финансовое дерегулирование широко открыло двери для денег различных мафий, которые, кроме прочего, привлекала и более удобная для отмывания денег долларизованная экономика Эквадора. Добавим к этому растущие слабость эквадорского государства и коррупцию его хлипких институтов. И так Эквадор естественным образом стал новым региональным центром логистики наркотрафика и всего спектра других видов криминальной деятельности в латиноамериканской экономике. Последующее правительство банкира Гильермо Лассо только углубило эту тенденцию, а нынешний президент страны Даниэль Нобоа явно представляет ту же самую приватизационную, антисоциальную и антигосударственную линию, несмотря на все свои клятвы этих дней «защищать государство».
Что касается «вторжения наркотрафика», то последние эквадорские правительства, полностью подчинившие страну господству США, не могли не знать об истинной роли DEA, ЦРУ и других государственных агентств США в глобальном и региональном управлении наркотрафиком. Говорить о наркокартелях как об инопланетных пришельцах, которые вдруг из какого-то неведомого измерения напали на Эквадор, просто нелепо.
Очевидно, что здесь есть и другая цель, которая уже была много раз испытана в других частях мира. Движения индейцев, крестьян и студентов Эквадора в силу своей политической зрелости и уровня организации остаются главной угрозой для наркокартелей и неолиберальных правительств не только в Эквадоре, но и во всем регионе. Как показывает недавняя история соседних Колумбии, Мексики и некоторых стран Центральной Америки, «война с наркотиками» или «против терроризма» —это всегда прежде всего война против социальных движений. В таких войнах государства и организованная преступность обычно выступают как союзники, поскольку разделяют одни и те же ценности, да и настоящее начальство у них зачастую одно и то же.
Модель очень проста. Сначала разрушается государство, затем, что совершенно логично, быстро растет преступность, делая жизнь простых людей невыносимой, и затем отчаявшийся обыватель призывает силовые структуры (единственное, что осталось от государства) защитить его, легитимизируя своим голосом те самые политические силы, которые недавно разрушили его государство.
Основной акцент в правительственном дискурсе Эквадора сейчас делается на «спасении государства». Но очень трудно спасти то, чего больше не существует. Я думаю, что с момента передачи Джулиана Ассанжа британскому правосудию и последующего лишения его эквадорского гражданства суверенное государство Эквадор просто перестало существовать, отдав себя в полное распоряжение иностранных хозяев. Всё, что от него осталось — это пустой каркас, настолько подорванный коррупцией, в которой продолжают соревноваться все три ветви власти, что спасать давно нечего. Эквадорское государство должно быть не «спасено» теми, кто разрушил его изнутри и снаружи, а основано заново другими политическими силами.
Мы уже упоминали об опыте других стран в подобных «войнах». Самый близкий пример — Колумбия. Колумбийская война против «терроризма» партизан являлась широкомасштабным государственным терроризмом, развязанным группами местной олигархии и североамериканскими правительствами, что привело к гибели 450 666 человек и «пропаже без вести» более 121 768 граждан только в период с 1986 по 2016 год, причём почти 90% из жертв были гражданскими лицами. Это официальные выводы доклада Комиссии по установлению истины, опубликованного 28 июня 2022 года. Организованная преступность в этот период не только не была побеждена, но и глубоко проникла во все слои колумбийского общества, от государственных органов до различных противостоящих ей групп. Одной из главных проблем нынешнего правительства Колумбии Густаво Петро является именно это: государственная и общественная конструкция, которая настолько прогнила и настолько привыкла к насилию, что на любой стимул или попытку реформ со стороны исполнительной власти отвечает мафиозными действиями группировок реальной экономической власти посредством других государственных органов, таких как Генеральная прокуратура, Управление финансового контролера, Конгресс и, конечно, судов, осуществляющих правосудие. Каждый из них играет свою роль фильтров и делает невозможным реальную борьбу с наркобаронами, отмыванием денег или коррупцией.
Это с одной стороны, а с другой — неправительственные организации или «гражданское общество силы», воспитанные на извращенной практике НПО, финансируемых «прогрессивными силами» «цивилизованных стран». Действуют они по той же логике политических противников и снова становятся средой, начисто лишенной какой-либо этической базы. Это происходит и со многими настоящими социальными лидерами, которые, пройдя через фонды Сороса и подобные, перевоспитываются в соответствии с приоритетами системы, отдаляясь от нужд своих сообществ и становясь новыми кадрами коррумпированной системы, сопротивляющейся любым настоящим изменениям. Это закрывает пути любой независимой законной политической деятельности, поскольку все пространство оказывается под контролем организованной преступности.
В Мексике, стране с историей и внутренней ситуацией, сильно отличающейся от колумбийской, без внутреннего вооруженного конфликта, длящегося более 50 лет, под давлением США пару десятилетий назад была объявлена «война с наркотиками». Сегодня на каждую смерть, вызванную потреблением наркотиков, приходится 12 смертей в «войне с наркотиками», где большинство результатов — случайные прохожие, которым просто не повезло. Тысячи бывших военных были приняты на службу в картели с месячными зарплатами, в несколько раз превышающими их прежний годовой доход, а десятки тысяч полицейских оказались переведены в армию для повышения ее боеспособности. Убийства и похищения неудобных для властей общественных деятелей и журналистов приписываются организованной преступности. Число жертв «войны с наркотиками» в Мексике, официально начатой правительством страны в 2006 году, по официальным данным, с января 2006 года по май 2021 года составило около 350 000 человек, и это без учета примерно 72 000 мексиканцев, которые остаются «пропавшими без вести», то есть похищенными, убитыми и тайно захороненными, теми, чьи тела находят почти каждую неделю в стране, превратившейся в гигантскую братскую могилу. Настоящие преступники, которые гибнут в разборках между кланами и столкновениях с полицией, составляют не более 15 % от общего числа жертв.
Именно этот сценарий начал сегодня осуществляться в стране, государственный лозунг которой еще несколько лет назад гласил, что «Эквадор любит жизнь».
Независимый эксперт Олег Ясинский
