Словари сообщают нам, что первые упоминания слова «коррупция» относятся к XIII веку, а его значение происходит от латинского глагола «corrumpere», то есть «разлагать» (или буквально «разбивать на куски»), что в свою очередь проистекает от глагола «rumpere», ломать. Чтобы лучше и нагляднее понять значение этого привычного слова, мы должны представить себе процесс разложения или гниения того, что когда-то раньше являлось живым или здоровым.
В современном обществе говорить о коррупции – это примерно то же самое, что во времена Средневековья говорить о грехе. Это официально осуждается всеми, в этом многие с легкостью обвиняют других, и что в то же время, в том или ином виде это явление присутствует практически во всем, поскольку является частью повседневной культуры целых обществ, независимо от политических систем или социальных групп, оставляя право бросить первый камень очень немногим.
В самом поверхностном и карикатурном виде коррупция представляется обычно, как передача взяток политикам и бизнесменам. Но, поскольку любая политическая или экономическая власть автоматически влечет за собой массу возможностей, контактов и привилегий, в современном мире, воспитанном на индивидуалистических «предпринимательских» ценностях, в парадигме которых миллионы людей живут и трудятся в постоянных поисках «новых возможностей», вполне логично предположить, что именно коррупция является одним из главных двигателей такого «развития». Коррупция на самом деле – это категория вовсе не экономическая, юридическая или биологическая, а просто самый очевидный показатель отсутствия этики.
Рассмотрим несколько примеров из недавней истории Латинской Америки, континента, согласно западным стереотипам, считающегося одним из наиболее страдающих от этого явления.
На протяжении многих лет именно Чили считалась одной из наименее коррумпированных стран Латинской Америки. По крайней мере, на это указывали различные международные институты социологии, занимающиеся измерением уровня прозрачности государств и обществ. Причем некоторые утверждают, что это стало возможным «благодаря диктатуре Пиночета, который навел порядок». Конституция Чили 1980 года, навязанная стране под дулами автоматов, сделала большую часть коррупции в стране ненужной, поскольку просто легализовала разграбление ее ресурсов, узаконив жестокое социальное и правовое неравенство. В результате – все законы в основном исполняются, все платят налоги и взносы в частные пенсионные фонды – главный бизнес узких элит. У большей части населения очень мало социальных прав, но они выполняют свои экономические обязанности перед государством, находящимся в руках местной олигархии и международных корпораций. Это – идеальный пример невидимой, узаконенной коррупции. Главные преступники не нарушают защищающий их интересы закон и всячески борются за его строжайшее соблюдение.
В соседнем Уругвае, несколько лет назад, президентом был Хосе Мухика – культурный и высокоинтеллектуальный человек, с героическим прошлым городского партизана и, наверняка, многими другими достоинствами. Но весь мир знает и ценит его за другое, – за то, во что в наше время оказывается труднее всего поверить: несмотря на пост первого лица государства, он продолжил жить совершенно скромно, не сделал никаких одолжений или поблажек друзьям и родственникам и даже продолжил использовать свой старый автомобиль, сохранив за собой небольшую зарплату уругвайского среднего класса. И никого никогда не волновало, что как президент он был полной посредственностью, и для граждан своей страны не добился ничего, кроме роста зависимости Уругвая от иностранных корпораций и международных финансовых институтов. Он удивил мир другим – тем, что на личном уровень не был ни коррумпирован, ни просто корыстен. И никто не заметил, что такое естественное, правильное или этичное, как равнодушие президента к личным привилегиям и удобствам, превратило его в настоящего героя нашего времени.
Вообще, медийные шоу о борьбе с коррупцией – самые простые в постановке и самые востребованные неразборчивой публикой.
Нет ни одного российского политика, который не произнес и не подписал бы столько антикоррупционных документов, как бывший президент страны Борис Ельцин. При этом эпоха его правления запомнилась миллионам россиян, как самая коррумпированная страница в истории страны. Свидетель и участник того времени, известный политик Юрий Болдырев вспоминает: «Расстрел парламента из танков — видимая кульминация событий. Но за этим стояло то, что сейчас прячут: предательство, организованный Ельциным и его командой госпереворот в интересах нарождавшегося олигархата и наших стратегических противников. Запад сразу поддержал узурпаторов, но не просто так, а за предательство (это менее известно сейчас). Напомню о важнейшем указе Ельцина «Вопросы соглашений о разделе продукции при пользовании недрами» от 24 декабря 1993 года, который издали уже после переворота, но до начала работы нового парламента. Это была первая попытка сдачи Западу всех наших недр оптом по той же схеме, которую США затем навязали оккупированному Ираку. Так что Ельцин дал нам свободу примерно как Штаты Ираку».
В соседней Украине всего через несколько недель после победы майданного переворота, один из самых ярких представителей «новой власти», премьерминистр Арсений Яценюк, призвал чиновников летать за границу экономклассом. Хорошо помню восторги прессы и обывателей по поводу того, что только что победившее начальство «революционеров» «пользуются общественным транспортом, как все остальные граждане».
Яценюк запомнился украинцам как «Куля в лоб», прозвище, возникшее после его зажигательной речи на Майдане 22 января 2014 года, в которой он призвал протестующих атаковать правоохранителей: «Я с позором жить не буду. Завтра пойдем вместе вперед. Если пуля в лоб, то пуля в лоб. Но честно, справедливо и смело. Сегодня защищаем Майдан. Я говорил публично, на всю страну, сделаю до последней секунды всё, чтобы каждый человек в этой стране сберег свою жизнь. Чтоб наша страна сбереглась, как единое государство. Чтоб наши дети не плакали по своим родителям. Чтоб наши родители не плакали за своими детьми, как уже сегодня плачут» и т.д. Реальный сегодняшний результат его обращения даже не хочется комментировать.
Журналист Дмитрий Ковалевич сообщает, что уже в 2016 году стало известно, что Яценюк купил 24 виллы во Флориде, в США, а затем прославился «прославился распилом миллиардов на строительстве «стены Яценюка», которая представляла собой не более чем канаву с проволочной сеткой для «защиты от российской армии». Его схема до сих пор не дает покоя коррупционерам всех мастей, и раз в месяц они пытаются забрасывать Кабмину очередную идею о строительстве какой-нибудь стены за счет бюджета или за счет западных спонсоров». Еще вспоминается, что до того, как стать «Кулей в лоб», у Арсения Яценюка было еще другое прозвище – «Сеня-10%», когда он работал в банке Аваль. Сейчас известно, что его политическая карьера на Украине закончена, проживает «куля в лоб» уже в Израиле.
Можно было бы написать несколько томов подобных историй, которые, по сути, всегда являются разными версиями одного и того же. Существует множество пустых и бессмысленных фраз с целью оправдания коррупции, например, что она «непобедима, поскольку является частью человеческой природы» и т. д. Но те, кто приписывает этот феномен природе, просто манипулируют термином, поскольку очевидно механизмы доминирующей общественной модели являются результатом человеческой истории (явления не «природного») и поэтому могут быть изменены и исправлены в соответствии с человеческими ценностями и намерениями.
Вне всякой культурной, религиозной или «общественно-прогрессивного» макияжа нынешней политической демагогии известно, что настоящей центральной ценностью современного западного общества являются деньги. Всё остальное вращается вокруг этой великой силы и соответственно регулируется бюджетами, кредитами, грантами, стимулами, доходами и зарплатами. Сложился некий глобальный консенсус, согласно которому больше денег всегда означает больше развития и больше возможностей, что они – всеобщий синоним возможности благополучия. Бедные, составляющие большинство жителей планеты, являются столь же верующими в эту религию, как и богатые, поскольку в нынешнем мире доступ к деньгам для сотен миллионов людей является вопросом жизни и смерти. Эта жестокая реальность, ежедневно поддерживается лживой рекламной пропагандой системы, которая в нашем воображении приравнивает потребление к счастью, постоянно смешивая реальные потребности с праздными желаниями.
В любой компании, занимающейся продажами, вполне привычно предлагать работнику фиксированную минимальную зарплату, выстраивая систему поощрений за достигнутые или превзойденные «цели». Честный и ответственный продавец никогда не сможет конкурировать со своими коллегами, являющимися экспертами мелких букв в контракте, создателями ложных потребностей, привыкшими гарантировать несуществующие решения. Лучшие продавцы, приносящие больше прибыли, всегда будут вознаграждены щедрее, потому что результат – единственное, что важно. Успех – это преуспеть в гонке за карьеру и в накоплении денег, а любое отвлечение от этого – провал в этом конкурсе всех против всех. Деньги – не просто материальные блага и доступ к услугам, но ещё и престиж, и полезные связи и/или доступ к адвокатам, обладающим магией превращения преступных деяний в добродетель. Этот начисто лишенный этики мир проводит огромную культурную (если это слово здесь уместно) работу, которая превращает в норму эти новые модели поведения в обществе. За занавесом защиты индивидуальных свобод производятся, тиражируются и распространяются все более низменные, грубые и низменные желания. В кино и популярной музыке, самых массовых видах искусства, пропагандируется наркокультура, романтизирующая все виды разложения и коррупции. Коррупция превращается во всеобщее демократическое право.
Многие из тех, кто приходит к тому или иному уровню власти из мира бедности и лишений. Их первое свидание с коррупцией обычно исходит из очень простой логики: «Это мой шанс, которого я ждал (и заслужил) всю жизнь, я обязан думать о моей семье, и в конце концов, если этого не сделаю я, то это сделает кто-то другой». Подобными фразами выстлан путь, на котором все постепенно становится относительным. Так чиновники и политики сначала становятся паразитами, а затем превращаются в мафиози.
Помимо множества вещей очевидных, остается открытым главный вопрос – что необходимо сделать, чтобы все мы поняли, что коррупция наверху возможна еще и потому, что мы, простые граждане, всегда оправдываем наши повседневные сделки с собственной совестью, при этом легко тыча пальцем в «других» из нашего сомнительного морального превосходства?
Этот вопрос является прежде всего не экономическим и не юридическим, а этическим. Мы не всегда можем вести борьбу с могущественными коррупционерами на вершинах власти (любой), но мы всегда свободны в выборе наших личных отношений с людьми, для которых коррупция – норма. Поэтому элементарная человеческая честность должна перестать быть какимто особенным достоинством или поводом для гордости в мире, где самый надежный путь к нашему завтрашнему уничтожению – именно в этой нынешней всеобщей школе выживания любой ценой.
Олег Ясинский
