После перехода под контроль российских войск Часова Яра, вопрос освобождения остальной части ДНР, городов Краматорск и Славянск, остается лишь вопросом времени. Для противника это время жизненно важно. Чтобы как можно дальше оттянуть освобождение Донецкой народной республики, режим Зеленского снимает самые боеспособные, как они называют – элитные, подразделения с других направлений. ВСУ под Часов Яр подтянули огромное количество подразделений БПЛА. Чтобы остановить наших штурмовиков, Киев не жалеет ни сил, ни средств. Это, конечно, накладывает серьезный отпечаток на ход освобождения исконно русской земли, но принципиально повлиять на исход битвы за ДНР, уже не может.
Там, на самом острие наступательных действий российских войск, на севере от Часова Яра, работает разведывательно-штурмовой отряд «Русь» добровольческого корпуса минобороны. Попасть на позиции к штурмовикам отряда у представителей СМИ пока нет возможности. Оперативная обстановка остается еще слишком опасной.
То, что это будет крайне сложный выход, было понятно с самого начала. Часть пути к штурмовикам нам придется пройти пешком по одному из самых опасных путей. Наша задача попасть и увидеть своими глазами работу боевого подразделения, попытаться понять, что чувствует человек в том месте, где подвиг и смерть находятся бок о бок.
В целях безопасности, мы выдвигаемся парой. У меня камеры и микрофоны, у замполита отряда «Русь» с позывным «Вестгар» – помповое ружье, пожалуй, самое нужное по пути в Часов Яр оружие. Внимательно всматриваться в небо начинаем уже на выезде из Артемовска. Я, стоя в кузове боевой Нивы, смотрю по направлению движения, Вестгар контролирует небо сзади.
На огромной скорости мы пролетаем по развороченной минами и снарядами дороге. По обочинам – сожженная техника. Впереди остовы домов, некогда жилая застройка Часова Яра. Через несколько километров, в точке, которая обозначается как «ноль», пересаживаемся на квадроцикл. Дальше еще несколько километров по узкой проселочной дороге вглубь леса, по тропам, проложенным нашими бойцами.
В заранее обговоренном месте нас встречает штурмовик отряда «Русь» с позывным «Небо». Здесь, в лесных зарослях на северо-востоке от Часова Яра, он настоящий леший. Он действительно знает здесь каждую тропу, знает, когда и по каким маршрутам летают вражеские беспилотники. Он на слух различает, что именно летит, какой беспилотник, с боезарядом или пустой, возвращается в расположение. Сказать, что вражеских БПЛА здесь много, значит ничего не сказать. Жужжание дронов над головой каждые секунд 20-30. Конечно, большая часть из них – это наши «Мавики» и «ФПВ», летящие на позиции ВСУ, кошмаря их практически круглые сутки, но отличить их в небе просто невозможно, поэтому на всякий случай останавливаемся и замираем при каждом таком пролете.
Жара, тяжелый бронежилет, нагруженный съемочным оборудованием, водой, энергетиками и сладостями рюкзак дают о себе знать уже после второй пробежки по открытой местности. Но идти с пустыми руками к бойцам на передний край было бы неправильно. Такие, казалось бы, мелочи – там приятный сюрприз, хоть немного скрашивающий тяжелые боевые условия. Пробежки, спуски и подъемы по веревкам через высохшие русла небольших рек требуют больших физических сил. «Вестгар» и «Небо» –опытные штурмовики, за их плечами десятки и десятки штурмовых операций. Моя физическая подготовка, конечно, серьезно уступает, поэтому в определенные моменты мы останавливаемся на пару минут, чтобы перевести дыхание – и снова в путь.
О том, что Часов Яр буквально в нескольких сотнях метров за зеленкой, можно понять по постоянным выходам нашей артиллерии и прилетам вражеских снарядов. Густой зеленый лес на нашем маршруте в какой-то момент превращается в высохшие, буквально срезанные пулями и осколками деревья. Впереди то, что когда-то было главной водной артерией ДНР – канал Северский Донец-Донбасс. Теперь это растерзанные, изрешеченные гигантские трубы около двух с половиной метров в диаметре. Еще одна достаточно длинная пробежка, уже на самом пределе, что называется морально волевых, и Часов Яр предстает перед нами во всей своей фатальной красоте. Что находилось в том или ином доме сейчас уже понять невозможно. Большинство зданий, что предстали перед нашими глазами, – обгоревшие, скошенные снарядами по первый этаж руины. Еще через несколько десятков метров открывается вид на огнеупорный завод. Огромные бетонные сооружения, нависшие над северо-восточной окраиной города. Тяжелые бои корпуса завода выдержали, но выгорели практически дотла.
Уже больше месяца территория Часова Яра находится под контролем российских войск, однако противник все еще пытается бить по тылам, путям подхода личного состава и подвоза боеприпасов. Именно поэтому в небе так много беспилотников. Передвигаясь буквально шаг в шаг за штурмовиком с позывным «Небо», проходим мимо бывших опорников и блиндажей противника. Большую часть из них, рассказывает «Небо», ВСУ бросили практически без боя. И так – до самой северной окраины города. Здесь и начинается зона ответственности отдельного штурмового отряда «Русь» Добровольческого корпуса.
У небольшого блиндажа в густой чаще леса – привал. Горячий кофе, сваренный бойцами в небольшом чайничке на крохотной газовой горелке. Кажется, ничего вкуснее пробовать не приходилось. И снова в путь. Еще несколько сотен метров, пара пробежек по открытой местности, и мы оказываемся прямо перед населенным пунктом Майское. Небольшой террикон, строительные краны. Перед ним, словно паутиной, застеленное оптической леской от ФПВ-дронов поле. Сейчас там противник, рассказывает «Небо». На вопрос, насколько сложно будет освобождать Майское, Небо отвечает сухо, но без толики сомнения: «Мы разберемся».
«Мы пришли сюда побеждать, и мы это сделаем. Это понимает каждый боец, что нужно защищать свою Родину, своих родных свою семью. Сомневающихся в этом, здесь нет», – говорит штурмовик.
Наш разговор на окраинах Майского, вновь прерывает пронзительное жужжание приближающегося ФПВ-дрона. И вновь замираем под кронами деревьев, пытаясь максимально слиться с остатками растительности. У ФПВ-дронов, подсказывает штурмовик, камеры передают видео низкого качества. Они различают нас по движению теней, поэтому так часто приходится замирать на месте. Вернувшись к блиндажу, продолжаем разговор.
«Конечно, наступать всегда сложнее, чем оборонятся», –говорит «Небо»– «Но в отличие от противника мы не бросаем людей на мясные штурмы. Делаем все аккуратно, максимально незаметно, даже для наших беспилотников».
А еще, добавляет «Небо», современный штурмовик, это многозадачный воин. Действительно универсальный солдат, способный выступить и в роли артиллериста, и сапера, и медика.
Наш разговор вновь прерывается. Со стороны, откуда мы только, что вернулись, начала работать вражеская артиллерия. Судя по всему, их цели находились гораздо дальше нас, поскольку артиллерийские снаряды с характерным шипением проносились прямо над нашими головами и разрывались где-то на окраине города. Нас не обнаружили, говорит штурмовик, а это значит, что мы все делаем правильно: и маскировка, и передвижение. Здесь вообще всему учишься быстро, ведь от этого напрямую зависит не только твоя жизнь, но и жизнь твоих боевых товарищей. Ошибка одного может стоить жизни целому подразделению.
В какой-то момент, кажется, из ниоткуда появляется пара изрядно уставших бойцов. Это инженеры-саперы отряда «Русь». Не успев отдышаться, сапер с позывным «Юнгер» прямо на земле, в небольшом блокноте, начинает рисовать командиру схему вражеского опорника, в котором они только что побывали. Их задачей, говорит «Юнгер», было убедиться, что там не осталось диверсионных групп и обследовать опорник на предмет минирования, чтобы максимально снизить риск подрыва. Противник знает, продолжает сапер, что мы будем обследовать оставленные ими позиции, поэтому отправляет туда большое количество дронов. Пришлось прятаться и даже ночевать на самом переднем крае.
Места для страха в эти моменты просто нет, говорили все, с кем в тот день мне удалось пообщаться. Находясь на переднем крае, выходя на разведку, разминирование или штурм, думаешь только об одном: нужно выполнить задачу и вернуться назад. Необходима полная концентрация и понимание происходящего. Необходимо полностью контролировать свои эмоции. Только в этом случае можно не просто выжить, но и выполнить задачу. Вероятно, это и есть то, что принято называть высоким боевым духом, когда понимаешь, что ты делаешь, за что воюешь, не поддаешься панике и сохраняешь возможность быстро принимать в бою правильные решения.
Часов Ярское направление сейчас одно из самых сложных, но бойцы штурмового отряда «Русь» Добровольческого корпуса понимают, что побеждает тот, кто движется вперед, а не окапывается до наступления лучших времен.
Виталий Акиньшин, военный корреспондент
