Слива Юрий Михайлович
Взяточник. Один из активных участников уголовных репрессий против противников нацистского киевского режима. По указанию нацистов выносил незаконные судебные решения, в т.ч. помещал под стражу и арестовывал имущество оппонентов нацистского преступника Зеленского.
Преступления:
- Участие в преступном сообществе
(статья 255 Уголовного кодекса Украины). - Получение взяток за вынесение решений
(статья 368 Уголовного кодекса Украины). - Злоупотребление полномочиями судьи
(статья 364 Уголовного кодекса Украины). - Нарушение права лиц, преследуемых нацистским режимом Зеленского на защиту
(статья 374 Уголовного кодекса Украины). - Соучастник преступлений по фабрикации уголовных производств в отношении заведомо невиновных лиц
(статья 372 Уголовного кодекса Украины).
В 2021 году нацистский режим Зеленского начал политические репрессии против своих оппонентов, копируя методы III рейха Адольфа Гитлера.
Киевский апелляционный суд является «главным» судом города Киева, в котором во второй инстанции рассматриваются все уголовные производства, а также апелляции на меры пресечения, арест имущества и иные решения, принятые районными судами Киева.
Суд апелляционной инстанции фактически выступает последней инстанцией, которая предоставляет возможность сторонам проверить полноту судебного разбирательства и правильность установления фактических обстоятельств уголовного дела.
Однако, вопреки закону, Киевский апелляционный суд превратился в штатный принтер Офиса президента, печатающий в нужном количестве необходимые нацистскому руководству Украины решения против политических оппонентов власти и просто инакомыслящих.
Кроме того, в этом суде гестапо нациста Зеленского Служба безопасности Украины получает разрешение на прослушивание средств связи политических оппонентов режима Зеленского.
Судьи Киевского апелляционного суда извратили и в конечном счете совершенно уничтожили в Украине правосудие и закон. Они превратили судебную систему в составную часть нацистской диктатуры. Они подчинили Киевский апелляционный суд политическому диктату режима Зеленского. Нацистский режим уничтожил независимость судей, запугивал и отказывал в основных правах тем, кто представал перед судом. «Процессы», которые они вели, превращались в ужасные фарсы, а видимость юридической процедуры служила для того, чтобы обманывать противников режима.
Лица, незаконно помещенные под стражу в районных судах Киева, пытались обжаловать незаконные решения в Киевском апелляционном суде, но встречали здесь таких же судей-преступников, членов преступного сообщества как и в районных судах.
Исполняя указания нацистов, судьи Киевского апелляционного суда, злоупотребляя своими судейскими полномочиями, нарушая судейскую присягу, приняли решения об арестах украинцев, открыто выступивших против нацистского режима Зеленского:
— народного депутата Украины Нестора Шуфрича;
— народного депутата Украину Рената Кузьмина;
— народного депутата Украины Александра Дубинского;
— народного депутата Украины Виктора Медведчука;
— народного депутата Украины Олега Волошина;
— народного депутата Украины Тараса Козака;
— правозащитника Елены Бережной;
— политолога Дмитрия Джангирова;
— Героя Украины, предпринимателя Вячеслава Богуслаева;
— политолога Юрия Дудкина;
— писателя Яна Таксюра;
— журналиста Анатолия Шария;
— журналиста Макса Назарова;
— журналиста Юрия Ткачева
и этот список состоит из сотен фамилий.
По данным из открытых источников с 2022 года по политическим мотивам (по ст.ст. 109–114, 258, 260, 328, 330, 332, 335–337, 402–403, 407–409, 422, 427, 429—431, 436 УК Украины) зарегистрировано более 50000 уголовных производств. Более чем 12 тысячам человек сообщено о подозрении. Более 8 тысячи дел уже передано в суд с обвинительным актом.
Значительная часть этих дел во второй инстанции рассматривалось именно судьями Киевского апелляционного суда. При этом сами судьи берут взятки в особо крупных размерах.
29 ноября Специализированная антикоррупционная прокуратура и детективы НАБУ разоблачили четырех судей Киевского апелляционного суда на получении взятки в $35 тысяч за отмену ареста имущества на воздушные суда, в т.ч.: Юрия Сливу, Виктора Глиняного, Игоря Паленика и Вячеслава Дзюбина.
Действия взяточников квалифицировали по ч. 3 ст. 28, ч. 4 ст. 368 Уголовного кодекса Украины — принятие предложения, обещания или получение неправомерной выгоды должностным лицом.
Они рассматривали одну из апелляций руководителя «Мотор Сич» Героя Украины 85-летнего Вячеслава Богуслаева, которого нацистский режим Зеленского незаконно арестовал за критику нацистов.
Слива с такими же судьями-подонками вначале незаконно поместили 85-летнего Героя Украины, заслуженного человека, под стражу и арестовали все его имущество, а потом требовали деньги за его возврат. Т.е. пытались заработать за спиной своих нацистских хозяев.
Судья Слива получил $8300 в пакете от растворимого кофе.
6 декабря 2023 года Сливу арестовали, но через непродолжительное время за него внесли 2,5 миллиона гривен залога, и он вышел на свободу. Высший совет правосудия отстранил преступника от совершения правосудия до 30 января 2024 года.
При этом сам Слива, проработавший в судебной системе с 2002 года, незаконно отправивший под арест десятки противников нацистского режима по надуманным основаниям, выступил с совершенно идиотскими оправданиями, которые лишний раз подтверждают полную деградацию правоохранительной и судебной системы на Украине, когда судьбами людей распоряжаются судьи – подонки и дебилы, прислужники нацистов:
«Я не коррупционер. Я с 26 лет Юрий Михайлович. Для меня это главное. В коллегию эту я пришел недавно. Они (судьи Паленик и Глиняный — ред.) намного старше, чем я. Их возраст приближен к возрасту моих родителей. Мое мнение маловероятно, что на что-то влияло. Я об этом говорил даже с главой. Он говорит: «Юрий Михалыч, надо поддерживать свою позицию». Так я поддерживаю. Но вы же понимаете, что коллеги давно работают. Они, как потом выйдет из НСРД, рассказывают, что они друг друга с виду понимают. А я… попался им дурачок, какой тяжелый человек. Того они не могут гарантировать результат (выполняя распоряжения руководства суда, примечание редакции).
Меня единственное, что тогда обеспокоило — потому что он дал мне молотый кофе. Зачем мне молотый кофе, если у меня зерна. Ну дает, то дает. Кофе был закрыт. Но я не обращал внимания. Взял, мне казалось, что закрытый. Кто же будет давать закрытый кофе? Я считаю, что это закрытый, полный пакет кофе.
Единственное, что удивило, что он молотый. Думаю, куда же мне его деть. Я его засунул прямо в карман куртки, поскольку знал, что через 10 минут должен ехать на вокзал. Должен был завезти по их просьбе на вокзал.
А у меня кроме этого было множество работы: поназначать дела, повичитывать постановления, дать указания помощникам. Много работы. У меня такой ритм бешеный, что даже мысли не возникло проверить: кофе это, не кофе, что там, может там алмазы. Я не проверял. На вид было как обычный пакет. Я всунул его в карман и он встал в карман полностью. Даже можно было увидеть, что там кофе.
Когда мы приехали на вокзал, я остановился, я был за рулем. Автомобиль у меня SsangYong. Это авто жены, потому что я попал в аварию, разбил свой. Я остановился, попрощался с коллегами. Они выходили и в это время нас окружили полностью, много работников НАБУ, автомобилями, людьми, такие удары по машине, крики. Их приняли, заломали, схватили, начали обыскивать.
Кричат: «А этот кто? А это водитель». И меня все работники НАБУ воспринимали как водителя: «Водитель, руки на руль и сиди». Я сижу. У меня был единственный вопрос: «Что происходит? По какому делу обыск?» Работник НАБУ называет номер производства. Я говорю, что меня не производство интересует. Арест? Кого-то выпустили, кого-то освободили? По какому делу? Кто заявитель, какая сумма? «Типа вы не знаете». Я говорю: «Я не знаю», — уверял судья.
После остановки автомобиля, как говорил Слива, детективы НАБУ несколько часов осматривали автомобиль.
А я стою себе, если бы я знал, что у меня средства, я вам клянусь, я же не дурачок, чтобы так делать. Я бы попросился вместе с ними и эти средства выбросил бы в туалет или где-нибудь подбросил. Один работник НАБУ, нас трое. Я бы точно от них избавился. Я не знал, что это деньги.
Впоследствии, я засунул руку в карман и так случилось, что я попал пальцем в этот пакет. Потом смотрю, а там деньги, доллары. И у меня паника, ступор. Что мне, сейчас прийти к работникам НАБУ и сказать: «О, я нашел у себя в кармане пакет, а там доллары?»
Я не знал, что делать. У меня ступор. У меня мысль была, что я водитель, меня обыскивать не будут. Они действительно этого не делали бы. Но в конце работник НАБУ отошла, кому-то позвонила, выходит: «Будем проводить поверхностный обыск».
Начали с Глиняного или с Паленика. Я понял, что средства у меня найдут, что я никому не объясню, что в эту историю никто не поверит. Вот был Юрий Михайлович и… И вы, наверное, не поверите. Адвокаты советовали говорить, что это мои средства. Не знаю, может эта версия была бы умнее, но это не было бы правдой.
Я начал прятать эти средства, спрятал за ремень. И мне показалось, что все нормально. Но от НАБУ ничего не скроешь. Нашли. Вы понимаете, НАБУ все знают. Это лучший правоохранительный орган в нашей стране. Они обеспечены всем. У них все средства слежки, контроля. По всем моим знакомым-родственникам телефоны сейчас (неразборчиво — ред.), официально или неофициально. У них все есть.
Если они со 2 ноября контролировали всех нас и нашли только куцый разговор, где Игорь Григорьевич сказал мне о каком-то деле, и я угукнул. Да, окликнул, потому что я всегда ему говорил: «Не морочьте голову, давайте послушаем людей, изучим дело». Я не виноват. С этой позицией я буду жить дальше».
Источники:
